You are gone, and in the desert
I buried my face in sand, hot and fawn.
But the tongue will no longer blurt
my proud words from now on.

Over what has been, I will not mourn.
I sense your height, unaffected.
Yes, you—the Galilee where I was born—
I, the Christ unresurrected.

May another caress you as he ought;
May the wild rumor spread.
For the Son of Man knows not
Where to lay His head.

Ты отошла, и я в пустыне
К песку горячему приник.
Но слова гордого отныне
Не может вымолвить язык.

О том, что было, не жалея,
Твою я понял высоту:
Да. Ты — родная Галилея
Мне — невоскресшему Христу.

И пусть другой тебя ласкает,
Пусть множит дикую молву:
Сын Человеческий не знает,
Где приклонить ему главу.

30 мая 1907